Дарья Пополитова.
Художник, преподаватель, кандидат наук в Эстонской академии художеств.
Тактилит — камень, который щекочет взгляд, или признания одной картины.
Редактор: Анна Симагина.
Повествование ведется от лица архетипичной картины художника, реставратора, коллекционера и хранителя Музея Силламяэ Александра Пополитова.
ПОНЕСЕРЬЕЗНЕЕ
Ку-ку! Я прямо тут! Да, я наконец-то решила заговорить. Я так долго впитывала взгляды и прикосновения, что переполнилась — и хочу излить душу, втянув тебя в вакуум своего внимания, но на этот раз посредством слов.
Иногда слова имеют тенденцию восприниматься более четко, чем визуальные метафоры1. Однако это не значит, что у последних нет своей внутренней логики. Будучи сама картиной, визуальной метафорой, я испытала много превращений, скрываемых от восприятия зрителя. Я познала мир в опыте — была исходным материалом, подвергшимся миллионам прикосновений художника, а затем и взорам посетителей выставок. Прохождение сквозь эти уровни было увлекательным и трогательным (также и в прямом смысле этого слова). Об этом-то тактильно-визуальном путешествии я и хочу рассказать, потому как если я и имела свое собственное уникальное содержание, то именно в сердце этих ощущений.
Все эти годы я экспонировалась на Северо-Востоке Эстонии, в выставочных залах, простирая путь к музеям и галереям Таллинна, Кярдла, а также Финляндии. Жуя мякиш света этих залов, я переваривала его под соусом пристального взгляда посетителей, а иногда даже прикосновений. Робких, однако, из-за присущего мне статуса искусства, накладывающего на поведение людей в таких залах определенные «тактилоклазмы»2. Вглядываясь, некоторые шептались об объеме или о моем природном происхождении. И неудивительно — этикетки подо мною так и вещали: «Гимн цветущему пню», «Тайна черного грота», «Горные цветы при лунном свете», «Рождение агата».
Я была очевидцем цветущей, хотя и с трудом заработанной, культурной жизни города Силламяеэ3. Была очевидцем того, как развивалась своеобразная идентичность художников этого секретного в советское время города с его живописностью гранитно-валунистого морского берега и сосен. Теперь уже города с атмосферой горько-сладкой ностальгии по угаснувшей эпохе с ее церемониальным неоклассицизмом.
Цветущую культурную жизнь можно понимать и почти в прямом смысле слова. Меня ежегодно экспонировали на выставках под названием «Апрель». Так называемые «апрелевцы» кристаллизовывали свои художественные фантазии на единой выставочной площадке сразу и во всем — как природа весной4. Художники прикладные, изобразительные, а также фотографы пробуждали жизнь своими выставками, которые проходили, конечно же, 1 апреля, а то есть в День дурака, как вызов требованиям пригодности, складности и серьезности жизни, давая голос разнообразию, причудливости и беспорядку или, как сказано в брошюре за 2003 год, «сырым творческим идеям, поэзии, природе и экспромтам»5, а в брошюре 2017 года — «ох, как бы не ударить лицом в грязь и выдать выставку“понесерьёзнее”!»6.
Были на таких мероприятиях сочинения стихов («дурацких», конечно)7, переодевания8, раздевания9 и даже избавления от некоторых частей тела10. Все эти театрализованные представления происходили среди произведений искусства — масляной живописи, графики и изделий прикладного искусства.
Такие действа, казалось, доставляли публике большое удовольствие. Некоторым они были прямо необходимы, как тонкое и крепко сжимаемое одеяло в холодную ночь. Я видела, как некоторые писали в гостевую книгу патетические фразы: «Без вашего искусства нам незачем жить!»11 или «У вас очень золотые руки!»12, «Мне очень все понравилось»13. Были и конструктивные комментарии наподобие «Я изумлен и восхищен выставкой «Апрель» 2003 года. Особенно мне понравился деревянный букет А. Пополитова. <…> Чувствуется большое мастерство у [этого] создател[я] произведения искусства»14. Не менее эмоциональны и такие: «Все картины очень красивые и очень оригенально [sic] сфантазированы [sic]!!!»15 или «Клева [sic] было. Зыба! [sic] Зашибись!»16
ИГОЛКА ДИКОБРАЗА
Посетители, словно рыбки, стучащиеся ко мне сквозь аквариумное стекло, пытались услышать мой внутренний голос. Но могут ли они понять мой язык, состоящий из замысловатой хореографии жестов? Могут ли они развязать узел моей извечной хаотичной фабулы?
Вполне ясно, что нет. Для них я завершенный предмет, композиция, составленная из материалов. Картина не может воспроизводить произошедший с ней опыт в чистом виде, да еще и post factum.
Я знаю, что во мне древесина, аметисты и ониксы. Но это не просто материалы. Это воплощение опыта — опыта во плоти. Приходилось ли вам когда-нибудь спускаться в пещеру вниз на 140 метров или ночевать на склоне высокой горы? Ощущать прильнувший камнем к спине рюкзак из металлического каркаса? Двигаться на восхождение, подниматься час за часом? Потом с охватывающим удовольствием бросать рюкзак на землю и разбивать лагерь?
Так вот, такие паломничества я видела не раз. Я видела, как у того, кто меня сотворил, где-то в районе Иссык-Кульской области пересохло горло. Вершина казалась ему так близко, что до нее словно можно было доплюнуть. Слюна, однако, уже кончилась, но он «с остервенением лез и лез, а вершина все еще не приближалась»17.
Куда он лез? Какие такие косые, наклонные и прямые ему надо было вплести в миф своей жизни? Я нашла ответ однажды — когда подглядела в его записной книжке схему, иллюстрирующую следующее: «художник → произведение искусства → зритель»15.
В ней, как мне показалось, выражался смысловой узор этого горного похода — если я произведение искусства, значит, в соответствии с этой схемой моим зачинателем явился художник, тот самый человек, слышавший шипение змеи щитомордника и чувствующий оседающий пар от водопада Слезы Барса19 на своей бороде.
В плоти этих тройственных отношений я распознала опыт посредственный и непосредственный. Как есть, например, малахит, а есть малахитовая обманка — оба называются малахитом, только обманка встречается гораздо реже и отличается от малахита специфическим синеватым оттенком.
Схема «художник → произведение искусства → зритель» запускает-таки эту теорию редкостного (непосредственного) опыта восприятия зрелищности природы — теорию восхищения. Воспринимать, быть охваченным «монтажом данностей»20 атмосферы,
горизонта, света, воздуха, ситуацией во времени, «видеть, как из некоего созвездия данных бьет ключом имманентный смысл»21 — значит, впечатляться найденной редко встречающейся малахитовой обманкой.
А если так, то для художника, видимо, подвергать себя испытаниям, изведывать, стирать обувь о сыпучку склонов, вляпываться в заросли верблюжьих колючек, искать, не находить есть raison-d’étre, так сказать.
Забавно все-таки, что без восхищения самого себя такая теория восхищения не работает. Нельзя восхитить зрителей, не будучи восхищенным художником. Для поддержания этого внутреннего аргумента я вспомнила «ахи» зрителей, которые предавались облаку собственных ассоциаций, разглядывая меня.
Малахитовой обманки этот художник находил около ущелья Ширги достаточно, но чего хотелось найти сильней, так это аметистов — разновидности кварца сиреневых и красно-фиолетовых оттенков. Их он полюбил, так сказать, линейно и «пышно волнуясь»22 во времена прошлой экспедиции, когда отправился искать их через другую сторону Сухого перевала. Три часа он шагал по ущелью, сформированному рекой, чье бурное течение пробило свой путь через горные вершины, ледники и хвойные леса Киргизии. Дорогу обрамляли заросли густых кустарников — барбариса, рябины, облепихи и можжевельника.
Успев пропитаться визуально-тактильной зрелищностью местности, но так и не найдя аметистов, он решил поворачивать назад к лагерю, как вдруг заметил дикобраза. Явление редкое, поскольку эти грызуны ведут ночной образ жизни. Но этот разгуливал своими коротенькими ножками средь бела дня по горным расщелинам, медленно и вразвалочку. Увидев художника, он замер, но не побежал. Его маленькие черные глазки, как бусинки, сверкнули, а бочковидный нос, покрытый мягкой шерстью, забавно пропыхтел.
Неожиданно дикобраз напряг свою спинную мускулатуру и заставил свои иголки подняться дыбом. Встряхнув свою «шубу» и издав треск, напоминающий звук погремушки, он затем неуклюже сбежал в свой подземный ход, оставив, словно визитную карточку, черно-белую иголку.
Художник подошел ближе и прильнул вглубь этой расщелины. И что вы думаете? На серой непрозрачной кварцевой подложке, около иголки дикобраза, в миндалине горной породы, красовались сиреневые аметистовые друзы…
НЕЛЬЗЯ КУПИТЬ ЛУННЫЙ СВЕТ
Подойди ближе. Не бойся. Какой странной я, должно быть, кажусь. Люди знают: я выполнена из материалов, обычно используемых в ювелирном искусстве, что обозначает присутствие некой драгоценности. Но я не что-то, что можно носить на теле, однако мне присваивают монетарную ценность, как это любят делать с украшениями.
Как и в случае с моими родственниками украшениями, люди, кажется, готовы на многое, чтобы смоделировать себя до желаемого обличия, подчеркивая свои физико-социальные качества. Так же и со мной, с картиной, выполненной из металла, дерева и полудрагоценных камней. Зрители так и не перестают проникать в меня своим взглядом. Тем самым взглядом, которым они изучают вещи, чтобы купить их на своих рынках.
Полудрагоценный — еще один ярлык, придуманный людьми для обозначения иерархии материалов и участия их в рыночном круговороте — слово, которое принято применять, например, к аметисту, ониксу или меди. Но могут ли гроза или солнце быть драгоценными или полудрагоценными? Разве существуют у таких вещей градации качеств — или они просто есть?
Во мне есть аметист, и до поры до времени я относился к числу бриллиантов, рубинов, сапфиров и изумрудов. То есть считался драгоценным. До тех пор, однако, пока не были обнаружены мои новые многочисленные местонахождения. Но моя уникальная история не может быть обесценена.
Я не просто полудрагоценный камень, а канал к людским верованиям. Вы когда-нибудь слышали историю о происхождении моего сиреневого оттенка? О том, как Артемида спасла нимфу Аметис от навязчивых притязаний бога вина и веселья Диониса? Отвергая пьяного бога и спасаясь от погони, заступившаяся Артемида превратила нимфу в кристалл фиолетового аметиста, оставив Диониса ни с чем. Зато людей — с поверьем о том, что, будучи повязанным на пупок, аметист нейтрализует вредное воздействие вина23 и сохраняет рассудительность в делах. От древнегреческого и происходит название аметист: αμέθυστος, от α– «не» + μέθυστος «быть пьяным».
Во мне есть также и оникс, который связан с течением, ведущим в тайну земного рождения. В тайну осколков, оброненных богами Олимпа. Купидон, обнаружив Венеру спящей на берегу реки, решил натянуть тетиву своего волшебного лука и влюбить Венеру в себя. Он промахнулся, но задел своей магической стрелой кончик ее ногтя. Частичка плоти богини не затерялась на Земле, а упала в воду реки Инд и поплыла на дно, где превратилась в оникс — слоистый и полосатый минерал, означающий дословно на древнегреческом ὄνυξ «ноготь». В этой истории оникса и заключена тайна земного рождения, которая материализуется через любовь и с помощью влаги24.
И все-таки мне недостает уважения к людям. Они имеют странную привязанность к материалам, неважно, покупая или продавая. Я сама не животное, не растение, а всего лишь осколок бесконечного существования — и устала напоминать, что нельзя купить лунный свет или звезды.
Происходя из материального мира, я все же связываю человека с чем-то нематериальным. Я словно канал, через который люди проецируют свои ожидания25. Например, формирую их социальную репрезентацию, сообщая что-то о социальном статусе или вкусе пришедшим в их дом гостям. Конечно, мне иногда надоедает обслуживать эти человеческие конструкции. Так же как и украшения устали обслуживать убеждения, например, о том, что они лучшие друзья женщин.
Иногда мне хочется, чтобы во мне видели фантазию, фикцию и сплошное вдохновение, но так же серьезно, как капитал воспринимается людьми. Конечно, забавно, что люди не могут перестать думать о том, что истинное значение бриллианта образуется над головами, а не под ногами.
КОРНЕВАЯ ЧАСТЬ ДУШИ
Почему бы не подойти еще ближе? Видите ли вы узор моих деревянных брусочков? А обрамленные в сталь, отполированные агаты? Я как картина в курсе, какое такое воплощенное знание стоит за этими тактильными «размышлизмами». Воплощенное в том смысле, в котором понимается картина, вывешенная на стене — прошедшая все процессы обработки — finito, так сказать. Что было за кулисами моего finito? Какая такая плоть, топографическая и ситуационная мякоть?
А за кулисами была мастерская, в которой был мягкий и даже сладкий воздух. Эти качества придавала воздуху древесная пыль. Особенно, когда помещение наполнялось вечерним летним светом, то частички древесной пыли, образовавшиеся от шлифовки и осевшие на окружающих предметах, поднимались при движении одежд в этой комнате.
Открытые полки, заполненные досками и найденными у моря деревяшками, с полудрагоценными камнями в мешках из грубой ткани, образовывали организованный хаос. Некоторые инструменты появлялись здесь прямиком из стоматологии: алмазные буры, сверла из нержавеющей стали, пинцеты. Некоторые даже из хирургии: щипцы и зажимы. Все это пригождалось в художественной деятельности наряду с кистями, клеями и растворителями. За годы его работы некоторые инструменты естественным путем вышлифовались под захват руки художника. Обтекаемые деревянные рукоятки резаков и стамесок пропитались потом и приобрели серовато-коричневый оттенок.
Откуда бралась в мастерской древесина? А так: бывает, лежишь деревом с подмытого берега, «дыш[ишь] подспудицей грибной»26 в листве осенней, однако не говоришь: «приди и возьми меня, прогуливающийся мимо человек», но эти теплые руки и открытые, радостные глаза подхватывают тебя, а голос издает звук, похожий на мурлыкающее удивление. После чего и направляешься в карман брюк этого художника.
А эта элегантность рук, с какой он свое движение резака роднил с моей природой, ведет, наверное, и зрителя через зрачок этого художника, туда, где он звездами дышал. А звездами, как я рассказывала ранее, он дышал и далеко от Северо-Востока Эстонии. Он лежал в спальном мешке на вершине горы под огромными Иссык-Кульскими звездами, и яркая луна не давала ему заснуть, а «красота, величие и таинственность гор покорили [его] навсегда»27.
Хореография резака ведет также и в белые ночи и темные дни Эстонии. Туда, где в ноябре все время дождь и остальные семь месяцев безоблачно… бесцветно. «Бесцветность, кажется, это часть местной идентичности. Но это не об отсутствии цвета, а о натуральном цвете материала»28. А материалы во мне натуральны все. Они не сымитированы, а всегда подлинны. От природного агата до клея. Да, вы не ошиблись, даже клея, для которого использовался желатин. Для изготовления такого клея берется желатин и растворяется в семи-восьмипроцентном уксусе. Такой клей можно употреблять для склеивания небольших каменных предметов29.
Бывает, что в белые летние ночи лежишь агатом и чувствуешь на себе взгляд. Тебя крутят и вертят в руках, затем выключают и включают лампу, чтобы увидеть твои достоинства и недостатки под разным освещением. Иногда даже облизывают, чтобы слюна выявила текстуру и дала понять, как ты будешь выглядеть в полированном виде. Потом начинают полировать о вращающиеся, покрытые алмазной пылью диски. При этом издается монотонный шершаво-металлический звук.
Иногда еще художник так умиленно посмеивался, глядя на меня, что мне казалось, что я его щекочу. Тактилит30 я, что ли, а не агат? Действительно, было что-то в этом художнике наивно-детское, и в то же время спокойное, теплое и уравновешенное31.
Руки его, казалось, выражали корневую, подземную часть его души. С геометрично выточенными суставами, крепчайшими вытянутыми трапециевидными ногтями, эти пальцы как ветви вились вокруг ножовок, стамесок и надфилей, втягивая в волосистость рук древесную пыль, наподобие того, как покрывается мхом дерево — симбиозно.
Несомненно, инструменты, сродни остроте афоризма, придавали жестам отточенности, а тело доверялось безупречно выученному за годы танцу. Однако и без инструментов руки участвовали будто в некой хореографии. Казалось, что слова поступают к художнику не через темечко, а через руки-каналы, словно корни, с жадностью поглощающие минеральные вещества.
Мастерская как пространство, оказывается, понятие растяжимое. Оно не только физическое и топографическое, а портативное, поскольку перемещается в голове художника. Пространство мастерской больше, чем комната. Оно охватывает удовольствие, боль, исцеление и конструктивное канализирование восхищения, но и вне бетонных стен. Захваченный духом природы, этот художник как видел ее, так и действовал — радикально чувствительно. Эта всесторонняя чуткость была своего рода формой противостояния — противостояния грубости, жестокости, высокомерию, чрезмерной серьезности мира.
Как картина я все это чувствовала, ведь родилась в самой толще, непрозрачности плоти мироощущения этого художника — его тела и этого тела в мире. Как предмет ручной работы я взываю к эмпатичному отношению к себе и напоминаю зрителю, что все когда-то начиналось в пещере — в этом для всех универсальном опыте, ведущем к коллективной памяти ручной работы32.
Для того чтобы компьютерный алгоритм научился писать так же, как живой писатель, алгоритму нужно прожить и испытать все то, что писатель сам за свою жизнь испытал. Так же невозможно и другому человеку повторить ручную работу художника. В этом-то и состоит непрозрачность опыта. Я не просто тактильные зарисовки Александра Пополитова. Я — это вечные темы восприятия мира вообще.
ИСТОЧНИКИ НА РУССКОМ
1
Serig, DanielA.= Сериг, Даниель.2008. Visual Metaphor and the Contemporary Artist: Ways of Thinking and Making. Saarbrücken: VDM Verlag Dr. Müller. С. 13. <https://www.researchgate.net/publication/281032383_Visual_Metaphor_and_the_Contemporary_Artist_Ways_of_Thinking_and_Making> [Дата обращения: 25.12.2020].
2
Huhtamo, Erkki= Хухтамо, Эркки. 2005. Twin-Touch-Test-Redux: Media Archaeological Approach to Art, Interactivity and Tactility. In: Grau,O. (Ed.). 2005. Media Art Histories. Cambridge, Mass: The MIT Press.<https://bit.ly/2K7WtLp>[Дата обращения:08.06.2021]. С. 5.
3
Гитт, Аала. 2013. Краткое описание развития и жизнедеятельности совсем небольшой компании сподвижников пера и кисти. Апрель. Силламяэ: Музей Силламяэ.
4
Гитт, Аала. 1997. «Апрелю» — пять лет! Силламяэский Вестник, 35(1130).
5
Гитт, Аала. 2003. Творческая биография. 45 Sillamäe: 10 Aprill. [выставочная брошюра]. Силламяэ: Музей Силламяэ.
6
Гитт, Аала. 2013. Краткое описание развития и жизнедеятельности совсем небольшой компании сподвижников пера и кисти. Апрель. Силламяэ: Музей Силламяэ.
7
В сборнике об истории художественной группировки «Апрель» (2013) уделяется внимание театрализованным, неформальным встречам-вечеринкам как одному из шарниров в механизме культурной жизни Силламяэ. Косвенно эти праздники повлияли на формирование сплоченности художников, чья практика, в свою очередь, запускала просветительскую деятельность в Силламяэ, в том числе и посредством многочисленных выставок в Выставочном зале Силламяэ. Это время костюмированных и поэтических вечеров кратко описано так: «Этот сборник не для всех… а для тех, кто жил, ел, пил, отдыхал, не думая в те времена о заработной плате, о рабочем месте, о кризисе… У нас, первых «апрелевцев» и их приближенных, желание дождаться пятницы цвело махровым цветом! Сочиняли стихи («дурацкие», конечно), посвящая их друг другу, дарили подарки, радовались успехам как дети. Кто жил тогда в «застойное» время, тот поймет».
8
На так называемых «Симпозиумах обжор», проходивших на «Спутнике» (территории с садовыми участками в Силламяэ), участники переодевались в различные костюмы, в том числе и «дипломированных» свиней, празднуя всяческими кулинарными изощрениями исторический переход от коллективизма к индивидуализму.
9
Темой «апрелевской» выставки 2001 года в Выставочном зале Силламяэ явился боди-арт. Был организован хэппенинг, в ходе которого не только художникам, но и зрителям предоставлялось попробовать расписать человеческое тело.
10
На открытии сольной выставки в 1996 году «апрелевец» Александр Пополитов, знатный «бородач» (носил бороду всю свою сознательную жизнь), со словами «Дорогие зрители, я с удовольствием бы снял перед вами сегодня шляпу, но сниму бороду» выполнил сказанное перед публикой, сняв нежно приклеенную на пластыри его женой Надей бороду с гладкого подбородка.
11
Пустовалов, Роман. 1997. [Отзыв в гостевой книге].
12
Фамилия неизвестна, Марина, 1996. [Отзыв в гостевой книге].
13
Пликин, Борис. 2003. [Отзыв в гостевой книге].
14
D[продолжение фамилии отсутствует], Karine. 2006. [Отзыв в гостевой книге].
15, 16
Неизвестные авторы. 1996. [Отзыв в гостевой книге].
17
Popolitov, Aleksandr = Пополитов, Александр. ~ 1984—1990. [Записи из личного дневника].
18
Popolitov, Aleksandr = Пополитов, Александр. ~ 1984—1990. [Записи из личного дневника].
19
Самый известный водопад ущелья Барскоон (Киргизия); является государственным памятником природы.
20
Merleau-Ponty, Maurice= Мерло-Понти, Морис. 2002 [1945]. Phenomenology of Perception. Translated from French by C. Smith, 1958. London and New York: Routledge Classics. С. 26.
21
Merleau-Ponty, Maurice = Мерло-Понти, Морис.2002 [1945]. Phenomenology of Perception. Translated from French by C. Smith, 1958. London and New York: Routledge Classics. С. 26.
22
Хармс, Даниил. 2005. Малое собрание сочинений. Санкт-Петербург: Aзбука-классика. С. 165.
23
Kozminsky, Isidor = Косминский, Исидор. 1922. The Magic and Science of Jewels and Stones. New York and London: G. P. Putnam’s Sons. С. 129.<https://archive.org/details/TheMagicAndScienceOfJewelsAndStones/kozminsky-i-magic-1922-RTL014043/page/n313/mode/2up?q=The+amethyst+is+a+species> [Дата обращения: 08.06.2021].
24
Kozminsky, IsidorКосминский, Исидор.1922. The Magic and Science of Jewels and Stones. New York and London: G. P. Putnam’s Sons. С. 279. <https://archive.org/details/TheMagicAndScienceOfJewelsAndStones/kozminsky-i-magic-1922-RTL014043/page/n313/mode/2up?q=The+amethyst+is+a+species> [Дата обращения: 08.06.2021].
25
Popolitova, Darja=Пополитова, Дарья. 2020. “Ehe vaatab maailma kultuuri silmadega.”, Интервьюировала Kaisa Tooming. Häppening.ee. <https://anditshappening.ee/darja-popolitova-ehe-vaatab-maailma-kultuuri-silmadega/> [Дата обращения: 08.06.2021].
26
Тарковский, Арсений. 2013. Благословенный свет: Cтихотворения. Санкт-Петербург: Азбука. С. 165.
27
Пополитов, Александр. ~1984-1990. [Записи из личного дневника].
28
Elenskaya, Marina= Еленская, Марина. 2013. Twilight Nation. Current Obsession, Spring-Summer(1). C. 28.
29
Пополитов, Александр. ~ 1984-1990. [Записи из личного дневника].
30
Вымышленное автором название архетипичного камня для ручной, художественной обработки.
31
Бауэр, Софья.~ 1994. Праздник в государстве под названием «Апрель»,[Название газеты неизвестно], [Скан неизвестной газеты из архива группы «Апрель»], [Страница неизвестна].
32
Veenre, Tanel = Веэнре, Танель. 2015. Handful. Stuttgart: Arnoldsche. C. 22.
